«Русагро» станет крупнейшим в мире производителем бетаина

Группа «РУСАГРО» запустила вторую линию по дешугаризации мелассы, которая, по данным компании, является крупнейшей в мире. Проект строительства станции обессахаривания мелассы и склада бестарного хранения сахара на Чернянском сахарном заводе в Белгородской области был начат в январе 2018 года. Линия будет перерабатывать 100% патоки с шести заводов группы в Белгородской, Курской и Орловской областях, говорится в сообщении агрохолдинга. Инвестиции в проект составили 6,2 млрд руб., уточнил «Агроинвестору» гендиректор «РУСАГРО» Максим Басов.

Предприятие сможет выпускать дополнительно 70 тыс. т сахара в год, кроме того, благодаря новой станции «РУСАГРО», по собственным данным, станет мировым лидером по производству экстракционного сахара и бетаина (30 тыс. т в год). Последний, по словам Басова, будет полностью экспортироваться.

Первую линию по дешугаризации мелассы группа запустила в 2017 году в Тамбовской области на Знаменском сахарном заводе, ее мощность составляет около 40 тыс. т сахара и 10 тыс. т бетаина в год. Поскольку меласса стоит дешево, ее выгодно перерабатывать при любой цене на сахар, так что предприятие очень хорошо окупается, отметил Басов. Однако строить еще одну линию компания не планирует. «Чтобы предприятие было эффективным, нужно иметь постоянные объемы мелассы. На Тамбовский завод поступает патока с трех предприятий, в Белгородской области — с шести, так что мы будем перерабатывать всю свою мелассу и даже немного — менее 10% — докупать», — рассказал топ-менеджер.

Проект «РУСАГРО» по производству сахара из мелассы перспективен, так как, по сути, отходы от производства сахара становятся ценным сырьем для выработки сахара и бетаина, комментирует ведущий эксперт Института конъюнктуры аграрного рынка Евгений Иванов. «Сама по себе меласса во всех странах и регионах мира всегда продается по очень низкой цене (гораздо дешевле, чем 50% стоимости сахара), — подтверждает он. — Но при этом свекловичная патока содержит 48% сахара, который, однако, нельзя извлечь из нее на обычном сахарном заводе — необходимы сложные технологии, и очень хорошо, что это становится возможным недалеко от тех мест, где она и производится». Однако в России сейчас вместе с новым заводом «РУСАГРО» всего три предприятия, которые могут извлекать сахар из мелассы, добавляет он. Кроме двух линий «РУСАГРО» также дешугаризацией мелассы занимается «Продимекс».

Из мелассы можно как просто извлечь сахар, так и изготавливать дрожжи, спирт, пищевые и аминокислоты, продолжает Иванов. При этом в мире

не так много подобных проектов, обращает внимание эксперт. «Они есть в районе Северной Дакоты — основном регионе свекловодства в США, а также в Европе. Как правило, одна такая линия ставится на несколько сахарных заводов», — говорит он.

Возможно, проект «РУСАГРО» позволит хотя бы частично уйти от экспорта мелассы, в котором почти нет экономической целесообразности, продолжает Иванов. «В конечной цене потребителя мелассы в каком-нибудь Вьетнаме доля сахарного завода в глубине России крайне незначительна — все уходит на оплату транспортных и смежных расходов, — поясняет эксперт. — Я считаю, что в перспективе нашей стране крайне важно полностью отказаться от вывоза мелассы в пользу ее переработки в регионах производства, в том числе нужно извлекать из нее сахар и бетаин». Однако пока никаких предметных заявлений о планировании подобных производств от других игроков сахарной отрасли не поступало, отмечает Иванов.

В то же время, сейчас не оптимальный момент для запуска подобных предприятий: было бы лучше, если бы все три реализованных в России проекта по дешугаризации мелассы были запущены на пять-семь лет раньше, чем по факту, рассуждает Иванов. «Тогда бы мы, возможно, не пришли к такому перепроизводству, как сейчас, поскольку посевы сахарной свеклы в России стали бы сокращаться раньше, — считает эксперт. — Сейчас дополнительные десятки тысяч тонн в год сахара из мелассы еще больше обострят наблюдаемое перепроизводство». ​