«Вдруг все наладится» — как живет законсервированная фабрика Roshen в Липецке - материал euroradio.fm.
Фабрика Roshen, принадлежащая президенту Украины Петру Порошенко, проработала в Липецке 13 лет. Это было одно из крупнейших производств города, продукция отсюда продавалась не только во все регионы России, но и за рубеж. Весной 2017 года Следственный комитет России арестовал счета фабрики по делу о мошенничестве. Тогда же все производство остановилось. А летом того же года фабрику законсервировали — около 700 работающих сотрудников сократили, оставив лишь пару десятков человек следить за порядком. Громадское побывало на фабрике в Липецке, чтобы понять, как сейчас живет производство, ставшее заложником российско-украинского конфликта.
У Roshen в Липецке было две площадки — одна в центре города, другая в поселке Сенцово, в 20 километрах от города. Еще одна площадка должна была появиться в селе Косырево, тоже близко от Липецка, но стройку остановили в 2015 году — как раз в год сдачи объекта в эксплуатацию. На фабрике сейчас осталось работать пара десятков человек — это охрана и технический персонал, который следит за оборудованием. Как только фабрика снова начнет работать, его нужно будет быстро привести в порядок и запустить. Здесь не сомневаются в том, что это точно произойдет.
В административном здании Roshen в центре Липецка нас встречает Юрий Александрович — начальник охраны. Ему около 60 лет, на Roshen он работает со дня основания фабрики. На рабочем столе в его кабинете лежат визитки с надписью Roshen. Конфеты Юрий Александрович не предлагает — говорит, давно закончились. И сокрушается — раньше на Roshen никто из гостей-журналистов впустую чай не пил.
Украинские журналисты приезжали в Липецк несколько раз, уже после 2014 года. Петр Порошенко выиграл президентские выборы, пообещав продать свой бизнес, но слово не сдержал. Производство, успешно работающее в России, стало причиной критики президента со стороны оппонентов и СМИ. Тогда фабрикой и заинтересовались украинские журналисты. До 2014 года сюда заглядывали разве что местные журналисты — делать репортаж о «маленькой Европе в центре Липецка». Юрий Александрович несколько раз подчеркивает, что такого производства, как на Roshen, не было нигде в России.
«Я, конечно, не могу сказать за всех, — говорит он. — Но по кондитерке я как бы в курсе. Так вот нигде такого не было. Такого уровня, действительно европейского, такого масштаба, не было нигде».
Летом 2017 фабрику законсервировали, сотрудников сократили, оставив лишь несколько десятков следить за порядком, Липецк, Россия, 16 марта 2018.
Цех в центре города был самым маленьким — здесь производили карамельные конфеты и вафельные тортики, последние, правда, редко, чаще под заказ. Юрий Александрович ведет экскурсию по территории, засыпанной снегом. Он вздыхает: раньше, даже в самую снежную погоду, здесь всегда было чисто. Показывает на несколько машин, которые стоят возле забора и говорит: «Вот и все, что осталось. А раньше тут столько машин было… Не посчитать».
«Маленькая Европа»
Мы едем в поселок Сенцово, где расположена главная площадка фабрики в Липецкой области. Нас везет на своей машине Владислав — руководитель технической службы фабрики, а если проще — главный электрик. Под зеркалом заднего вида в салоне висит георгиевская ленточка. Владислав сам украинец, из Славянска Донецкой области, но в Липецк уехал давно, еще в нулевые. Как он сам говорит, работы не было, а в Липецке ему предложили хорошую должность.
«Отец сказал — Липецк ничего, красивый город, езжай», — смеется он, вспоминая свой переезд. Владислав долго не задумывался, в итоге, осел в Липецке, женился на местной и получил российское гражданство.
Юрий Александрович из окна показывает Липецк — вот политехнический институт, вот главное городское предприятие Новолипецкий металлургический комбинат, достопримечательности на этом заканчиваются. Дороги в Липецке часто разбиты, грязь на них рыжего цвета — следствие выбросов и реагентов, которыми посыпают лед. Обычный промышленный город, где тем, кто не работает на заводах, больше негде зарабатывать деньги. Roshen для липчан был своеобразной золотой жилой — здесь зарплаты всегда были выше, чем в среднем по-городу.
На главной площадке конфетной фабрики в поселке Сенцово Липецкой области осталась охрана и гостеприимные собаки, Россия, 16 марта 2018.
На входе в фабрику в Сенцово нас встречают три собаки — они не лают на чужих, а наоборот, ластятся и даже немного попискивают. Здесь их подкармливают охранники, а чужие почти не ходят с тех пор, как фабрика не работает. Охранники уверяют, что даже хулиганов нет: «Люди знают, что вернутся сюда работать, поэтому зачем им что-то портить?».
В цехах очень холодно, даже холоднее чем на улице — отопления здесь давно нет, свет остался не везде. Оборудование фабрики упаковано в пленку и смотрится одиноко посреди большого помещения. Владислав показывает на стенды. Раньше там хранились конфеты: одни были в правильной упаковке, другие — в бракованной. Теперь их нет — разобрали сотрудники, хотя запах конфет до сих пор чувствуется в воздухе. Пол липкий, с карамельными потеками. Здесь скользко как на липецком гололеде.
«Сырость. На оборудовании — сахар, оно все оседает, — поясняет Владислав. — Вот и получается такой каток».
Владислав работает на фабрике с 2010 года. Говорит, что ему тут понравилось в первый же день — хорошее оборудование немецкого производства, хорошие условия труда. Владислав любовно потирает фирменную спецовку, которую ему выдали на работе и несколько раз повторяет, что на фабрике бесплатно и вкусно кормили, а сенсорные умывальники он вообще впервые увидел именно здесь. Юрий Александрович добавляет — одежду сотрудников тоже стирали за счет фабрики. Вряд ли такие условия встретишь еще где-то.
Руководитель технической службы фабрики Владислав — украинец, из Славянска Донецкой области. В Липецк переехал в двухтысячных, получил российское гражданство, Сенцово, Липецкая область, Россия, 16 марта 2018.
Заложники ситуации
Когда в 2014 году Петр Порошенко стал президентом, на фабрике почти никак не отреагировали. Хотя Юрий Александрович говорит, что бывали случаи, когда водителей вылавливали и били за работу на «фашистской фабрике». Но такое случалось редко. Главное, что знали о фабрике — что здесь хорошо платят и хорошие условия. А остальное не имело значения.
«Ну, говорили, конечно, что фабрику могут закрыть, — рассказывает Владислав. — Но больше надеялись, что все будет нормально. Что будем работать, как работали, останутся только деловые отношения. Президент президентом, а бизнес бизнесом».
Но так не получилось. Уже в 2015 году на фабрике начались проблемы. В апреле Следственный комитет России провел обыски «по факту мошеннического хищения денежных средств в сумме 180 млн рублей ($3,1 млн) путем незаконного возмещения из бюджета Российской Федерации налога на добавленную стоимость ОАО “Липецкая кондитерская фабрика «Рошен”». В украинском офисе назвали такие действия «неправомерными».
Затем СК несколько раз арестовывал счета имущества, Roshen оспаривал это в судах, напряжение в украинском обществе нарастало. В январе 2017 года в Roshen заявили, что закрывают производство. Консервацию объектов запланировали на апрель 2017 — тогда все производство остановили. Людей начали сокращать летом того же года. Юрий Александрович говорит, что все неустойки выплатили — обиженным никто не ушел. А потому он уверен, что все бывшие сотрудники вернутся на фабрику, как только она снова заработает.
«До сих пор, только слух по городу пойдет, что мы снова работаем, мне уже звонят: а правда? А когда можно вернуться, — говорит Юрий Александрович. — Поэтому я уверен, как только все запустится, почти все вернутся на работу. Хотя многие устроились уже. Особенно начальники. У нас здесь было много молодых специалистов, они сейчас ушли на другие кондитерские фабрики, на хлебзаводы. Но я уверен, что и они придут. Потому что так как здесь, не было нигде».
Верить в будущее
Третья площадка Roshen в Липецке так и осталась недостроенной. Новый цех должен был работать на экспорт и по масштабам превосходил любую фабрику Roshen в Украине. Но в 2015 году, из-за всех появившихся проблем, стройку решили остановить. Она начала постепенно разрушаться, хотя и здесь стараются поддерживать все на должном уровне. И охрана стоит так же, как и везде.
— Как вы относитесь к Петру Алексеевичу?
Владислав задумывается — не знает, как ответить на этот вопрос.
— Как я к нему отношусь… Как к бизнесмену, который такое хозяйство отгрохал и поддерживал его всегда на должном уровне, — хорошо. А как к президенту — не знаю. Я в своей стране не могу разобраться, что о другой говорить.
Владиславу, в отличии от остальных 700 сотрудников, считай повезло — он остался и при своей должности, и при окладе. Хотя, конечно, работа уже не та, что раньше — меньше стало творчества, объясняет он. Говорит, что сам точно не уволится. Но вообще верит, что вскоре фабрика заработает. Правда, как это произойдет — точно не знает.
«Вдруг все наладится, вот откуда вы знаете, — оптимистично заявляет он. — У нас может в стране поменяется все в лучшую сторону. Может не через пять лет, может и не через 10 — я уже и на такие далекие расстояния смотрю. Конечно, я сам из Украины, я хочу, чтобы все было хорошо между нашими странами. У меня родители там, сестры, братья. Как я могу хотеть, чтобы было по-другому?».
3 )
КОММЕНТАРИИ