Накануне "Forbes" опубликовал интервью с генеральным директором группы компаний «Мрия» Владиславом Луговским, в котором тот рассказал, как компания планирует решить финансовые проблемы и уладить конфликт с кредиторами. В минувшую пятницу в Киеве состоялась встреча представителей инвесторов агрохолдинга, которым менеджмент предложил модель реструктуризации задолженности – она должна стать стартовой площадкой для дискуссий. «Инвесторы выслушали и восприняли нашу позицию, о чем свидетельствуют заданные ими уточняющие вопросы по показателям работы и активам. Детального обсуждения наших предложений по реструктуризации не было, да этого вряд ли стоило ожидать в самом начале процесса», – описывает фидбэк Луговский.
"Forbes" пообщался с инвестиционными фондами и банками, перед которыми имеет финансовые обязательства «Мрия», и выяснил, как видится конфликт их глазами.
«Нельзя просто верить всему, что написано в отчетности «Мрии» – этот урок Алексею Кривошапко, директору компании Prosperity Capital Management, может обойтись в несколько миллионов долларов. PСМ – один из кредиторов агрохолдинга «Мрия», общая задолженность которого достигает $1,3 млрд с непонятными перспективами ее взыскания. В одной лодке с фондом – три десятка банков, Международная финансовая корпорация и европейские экспортные агентства.
На пятничной встрече обсуждалась предложенная менеджментом «Мрии» модель реструктуризации долга. Как неофициально рассказали "Forbes" два источника, знакомые с ходом переговоров, среди общих декларативных посылов было озвучено предложение о списании около двух третей задолженности, или примерно $900 млн. Энтузиазма оно не вызвало, хотя окончательного ответа инвесторы еще не озвучили. В беседе с Forbes они признаются – многое указывало на такой исход.
На сегодня кредиторы «Мрии» не спешат принимать на веру озвученные компанией цифры. Даже общая сумма долга «Мрии» вызывает сомнения.
«Компания не дает ответов на вопросы, связанные с размером долга. Последний на данный момент финансовый отчет компании датирован первым кварталом 2014 года – на тот момент долг составлял около $830 млн», – констатирует Алексей Кривошапко, недоумевая, каким образом собственники вывели текущую цифру в более $1,2 млрд.
Нет ясности и в структуре долга – в общую сумму включены обязательства Mriya Agro Holdings Cyprus и долги других компаний семьи Гут, по которым Mriya Agro Holdings предоставила гарантии.
«К примеру, сахарные заводы «Мрии» выступали обеспечением по кредитованию, хотя в действительности этих гарантий никто не видел, и непонятно, куда пошли эти деньги», – поясняет он.
По словам Кривошапко, у миноритарных кредиторов есть подозрения, что руководство компании специально представляет ситуацию более плачевной, чем она есть на самом деле, чтобы испугать кредиторов и заставить их согласиться на благоприятные для себя условия.
«Особо вызывает обеспокоенность тот факт, что аудиторская компания Ernst & Young, по словам менеджмента «Мрии», отказалась от проведения аудита деятельности компании, что ставит под сомнение достоверность аудитов за прошлые периоды», - советники комитета кредиторов «Мрия Агрохолдинг»
Среди накопившихся претензий к собственникам компании – отказ ввести в управление независимых директоров и недоверие к предоставляемой финансовой отчетности за последние четыре года.
«Кредиторы предложили поставить человека, который будет следить за компанией, чтобы там ничего дальше непонятного не происходило. Они сказали: «нет, нам это не подходит». Не говоря о каких-то formal engagement с кредиторами и с советниками. Комбинация этих факторов заставляет кредиторов волноваться»,– рассказывает топ-менеджер еще одного инвестфонда – держателя бумаг «Мрии», попросивший не называть его имени.
«Особенно печально, что все эти годы семья под разными предлогами отказывалась принимать независимых директоров, которых неоднократно номинировали миноритарные акционеры, что вызывало у нас беспокойство», – вторит ему Алексей Кривошапко.
По его словам, сопоставление недавно опубликованных финансовых документов «Мрии» и более ранних указывает на то, что отчетность содержала грубые неточности.
«Сейчас компания распространила информацию о том, какие операционные затраты у них есть, и какие планируются. С помощью этих цифр можно рассчитать соответствующие показатели для прошлых лет. И это абсолютно никак не стыкуется с отчетностью компании», – подчеркивает он.
Еще один представитель инвесторов отмечает, что когда компания объявила о невозможности рассчитаться по своим обязательствам, кредиторы надеялись на нормальный диалог.
«Но потом появилась новость о $200 млн гарантий, которых не должно было быть по сути. Никто до конца так и не смог объяснить, откуда эти $200 млн взялись, и по каким правилам это было сделано», – возмущается он.
Согласно информации Кривошапко, компания в целом зарабатывала, но реальные цифры были ниже декларируемых.
«Была какая-то операционная прибыль на уровне от $140 млн, что соответствует нашим внутренним оценкам, до $200+ млн, как было указано в отчетности. Но все же «Мрия» зарабатывала явно меньше, чем то, что мы видели в документах», – указывает он.
Кредиторы подозревают, что собственники на деньги инвесторов выстраивали свой собственный, автономный от «Мрии» бизнес. Среди активов семьи Гут значатся банк, логистические и трейдерские компании. Видимых финансовых ресурсов для их приобретения у Гут не было, а «Мрия» не выплачивала дивиденды. По части предприятий такая независимость была оговорена.
«Сахароварные заводы никогда не входили в пакет бондов, всегда были отдельным бизнесом. Аргументация компания состояла в том, что это низкомаржинальный, неинтересный для кредиторов бизнес. Что это только усложнит всю структуру, под которую выдавали бонды», – вспоминает один из инвесторов. Но ряд активов возникли «из ниоткуда».
Ориентировочно объем такого побочного бизнеса один из собеседников Forbes оценил в $200-400 млн.
«Речь идет не о том, что Гуты подняли другие бизнесы, а этот завалили. Вопрос в том, что они подняли эти бизнесы на деньги кредиторов», – возмущается он.
Согласно презентации «Мрии», менеджмент предлагает кредиторам согласиться на так называемый haircut – списание порядка $900 млн из предполагаемого долга в $1,36 млрд (66%). Но у кредиторов – несколько иная версия.
«На встрече были озвучены общие мысли, что компания не может обслуживать больше чем 3x долг к EBITDA, и желательно нормализовать структуру капитала», – говорит Алексей Кривошапко.
Также в «Мрию» должны быть включены все побочные активы, сейчас формально не связанные с холдингом. Генеральный директор группы Владислав Луговский в интервью Forbes сказал, что компания рассматривает холдинг как совокупность и этих бизнесов, и они были включены в презентацию. Но кредиторы опасаются, что вместо улучшения финрезультатов эти активы могут стать дополнительной обузой.
«Трейдинг-компания в Швейцарии – ходят слухи, что они заключили ряд неудачных сделок и потеряли много денег. Насколько я понимаю, как таковых активов там нет. Есть у них и банк, но, насколько мы понимаем, он также пострадал достаточно сильно», – делится один из инвесторов.
Логика в объединении этих активов – сахарных заводов, логистической компании, дилера John Deere и других – есть, но только при корректном определении их стоимости.
«При цене сахарного завода в Украине в 5-6 млн, а на этих семи заводах долг в 120 млн и договор по переработке сахара, который дает им операционную прибыль в 5-7 млн, это явно актив с отрицательной стоимостью», – поясняет Алексей Кривошапко.
Инвесторы и компания могут договориться. Но это будет, как минимум, не на таких условиях, какие предложила сама компания. Они очень жесткие для кредиторов,-Андрей Патиота, старший аналитик ИГ «АРТ Капитал»
Как следует из сообщения советников комитета кредиторов «Мрии», которые являются держателями обязательств компании на около $200 млн, инвесторы оценивают озвученные менеджментом предложения как «общую идею, а не целостное решение», которое невозможно оценить из-за отсутствия надлежащей исторической информации об операционной и финансовой деятельности.
«Несмотря на огромную сумму списания долга, озвученную кредиторам, вопрос последних, как текущий контролирующий акционер (семья Гут) планирует присоединиться к реструктуризации, остался без ответа», – говорится в сообщении.
Также их возмущает сопротивление компании требованию предоставить финотчетность за первое полугодие 2014 года: «Во время встречи финансовый директор компании Александр Чернявский оценил подготовку финансовой отчетности компании за предыдущий период как нечто «дорогое и неуместное». Такое заявление Комитет кредиторов воспринимает как неприемлемое».
Всех инвесторов и кредиторов «Мрии» сейчас заботит, будет ли компания вообще дальше существовать (обрабатывать землю, собирать урожай, платить поставщикам и сотрудникам) и генерировать денежный поток для выплат по обязательствам. Частично ответ на этот вопрос новый менеджмент дал.
«Но как будет выглядеть структура капитала через 12 месяцев, предположить довольно сложно. Мы до конца еще не понимаем всех метаморфоз долга, всех метаморфоз отчетности за последние годы», – говорит Кривошапко.
Банкротство компании опрошенные Forbes инвесторы не прочат. «Переуступка обязательств компании другим сторонам, как и банкротство, являются деструктивным вариантом развития событий по отношению не только к «Мрии», но и к аграрной отрасли и украинской экономике в целом», – следует из сообщения советников комитета кредиторов.
«Среди кредиторов «Мрии» есть три, у которых инвестиции еще и в ряде других украинских предприятий. Они очень переживают, что если «Мрия» предпримет неправильные шаги, это повлечет похожие действия других предприятий», – объясняет собеседник "Forbes" из числа инвесторов на правах анонимности.
«Инвесторы и компания могут договориться. Но это будет, как минимум, не на таких условиях, какие предложила сама компания. Они очень жесткие для кредиторов», – констатирует Андрей Патиота, старший аналитик ИГ «АРТ Капитал», которая также представляет интересы некоторых держателей долга «Мрии».
Алексей Кривошапко ликвидацию и банкротство также не рассматривает как базовый сценарий. Он предполагает, что в итоге семье Гут придется снизить свою долю в компании в пользу кредиторов и держателей облигаций.
«Нормальный уровень долговой нагрузки – 4-5x EBITDA. Это максимум, который компания может позволить себе иметь. Текущие цифры явно выше», – резюмирует он.
4 )
КОММЕНТАРИИ